Экономическая и политическая борьба с точки зрения марксизма
Типичный пример ВУЛЬГАРНОГО понимания форм классовой борьбы:
«Собственно, в борьбе против власти буржуазии и заключается истинная политическая борьба рабочих. И такая борьба рабочих оказывается связана с экономической борьбой самым наитеснейшим образом, политическая борьба рабочего класса против диктатуры буржуазии есть самая развитая, наивысшая форма, экономической борьбы. Ведь что такое экономическая борьба? Это, как уже отмечалось, борьба рабочих за улучшение своего положения. Но взятие самими рабочими всей полноты государственной власти и полное отстранение от власти буржуазии – есть самое лучшее из всех возможных улучшений положения сразу всех рабочих».
Три формы классовой борьбы эпохи капитализма образуют две содержательные подгруппы: стихийную и сознательную.
I. Сопротивление трудящихся капиталу {стихийная экономическая форма борьбы (профсоюзная, синдикалистская, тред-юнионистская)}.
Политическая и идеологическая формы классовой борьбы вовсе не стоят одна над другой или рядом. Политическая форма классовой борьбы пролетариата возникает как результат соединения реального движения пролетариев с продуктом идеологической борьбы против всех ненаучных течений мысли. Важнейшим содержанием этого «продукта» является, как раз, многократно доказанная необходимость перехода от стихийного сопротивления капиталистам к сознательной борьбе за установление диктатуры рабочего класса.
Иными словами, если сознание пролетариев соединить с выводами науки о законах классовой борьбы, то не сопротивление перерастет в борьбу, а пролетариат перейдет от стихийного сопротивления к сознательной, т.е. политической форме борьбы с буржуазией, т.е. эксплуатируемый пролетарский класс превратится в революционный рабочий класс. Пока в движение пролетариев не будет привнесено научное сознание, т.е. революционная теория, сопротивление пролетариата не будет заменено политической формой борьбы и, следовательно, не приобретет победоносного содержания, а будет топтаться в тисках экономизма, как это происходит вот уже 200 лет в Европе, США и т. д.
Говорить о том, что политическая форма классовой борьбы «выше» идеологической, это значит не понимать, что и самые фундаментальные, и множество частных вопросов политической борьбы рабочего класса предопределены результатом идеологической борьбы. Борьба рабочего класса (под руководством его собственного авангарда) ведется не столько против капитализма, сколько за коммунизм (капитализм невозможно победить, если не бороться за коммунизм) и если теория предварительно и детально не решит этот главный вопрос классовой борьбы, то победа над капиталом невозможна вообще. Иначе говоря, идеологическая и политическая борьба соотносятся как научная теория и практика одного и того же содержания. Коммунистическая политика есть коммунистическая теория, воплощенная на практике.
Экономическая форма борьбы является низшей формой потому, что она стихийна, т.е. лишена теоретической основы. Пролетариат всякий раз вступает в экономическую борьбу «с завязанными глазами», не имея представления о том, чем она завершится, полагаясь на стихийного вожака, на его стойкость или на бессребрие профсоюзных боссов, имен которых история пока не знает.
Иллюзия совместимости экономической и политической форм борьбы возникает на почве той видимости, которая порождена одновременным сосуществованием в пролетарском классе различных по своей зрелости отрядов. В то время, когда одни рабочие уже расстались с иллюзиями и готовятся к политической борьбе, другие все еще увлечены оппортунизмом, т.е. стихийным сопротивлением. Привносить сознание в пролетарские массы означает уничтожать стихийность их сопротивления.
Быть диалектиком, это, значит, видеть ту часть пролетариата, которая занималась исключительно экономическим сопротивлением, но постепенно начала прислушиваться к организаторам борьбы рабочих за власть. Задача коммунистов в том и состоит, чтобы заметить этот ВЕЛИКИЙ ПОЧИН и сосредоточить силы на усилении именно этой тенденции в рабочем движении. В массовых стихийных практических вспышках недовольства рабочих своим экономическим положением, Маркс увидел предпосылку, которая, при соединении этих вспышек с теорией коммунизма, способна будет положить конец сопротивлению и породить борьбу рабочих за власть, т.е. политическую борьбу.
По мнению современных оппортунистов, пролетариат зреет в экономической борьбе, превращаясь в рабочий класс, а созрев переходит к политической форме борьбы. Попробуйте в этих рассуждениях найти отличие от «знаменитой» оппортунистической «теории стадий».
Ленин считает полезным «вести широко» экономическую борьбу, но призывает всегда использовать ее «для политической агитации», одновременно не считая экономическую борьбу наиболее «широко применимой формой». В этом диалектика.
Более того, для превращения пролетариата в революционный рабочий класс, «полезно» не только экономическое сопротивление, но и, например,… концентрация капитала, его монополизация и образование монопольных объединений. Даже мировая империалистическая бойня явилась гигантским ускорителем организации рабочего класса в России. Но почему именно в России? Да потому, что только в России большевизм использовал все случаи борьбы в т.ч. и стихийной экономической борьбы для политической агитации и нанес поражение экономизму, т.е. стихийности в рабочем движении, большевизировав, т.е. истребив анархию в значительной части профсоюзных организаций. Иными словами, объективная диалектика ставит на службу организации рабочих и их экономическую борьбу, и самые реакционные черты капитализма. Но борьба эта может бесплодно длиться столетиями, пока рабочее движение не соединится с коммунизмом.
По оппортунистам-экономистам же выходит, что экономическая борьба способствует формированию рабочего класса, а политическая борьба, дескать, настолько «высока», что рабочие поймут ее только после того, как набьют «синяки и шишки» в экономической борьбе.
Между тем, «высшесть» политической борьбы заключается вовсе не в ее жреческой утонченности, в ее отпугивающей усложненности. Экономисты недопонимают, что политическая борьба потому «высшая форма», что она непосредственно близко расположена к «вершине», т.е. к победе пролетариата в борьбе против буржуазии.
Ленин, располагая материалом о более чем столетней истории экономической борьбы пролетариев Запада, с большим научным основанием писал:
«Сколько бы мы не трудились над задачей „придать самой экономической борьбе политический характер“, мы никогда не сможем развить политическое сознание рабочих (до ступени социал-демократического политического сознания) в рамках этой задачи, ибо самые эти рамки узки».
Сегодня мы уже располагаем материалом о более чем двухсотлетней истории экономической борьбы пролетариев Запада с десятками тысяч поражений и десятками побед. Спрашивается, почему пролетариат не сформировался в революционный рабочий класс в Европе, где интенсивность экономической борьбы действительно велика? Да, прежде всего, потому, что экономическое сопротивление, по своей объективной природе имеет масштаб, определяемый, в подавляющем большинстве случаев, даже не отраслью, а предприятием. Практика доказала, что, разорванные национальными рынками и «зацикленные» на экономическую борьбу, европейские рабочие не только осуществили полную материальную подготовку первой мировой войны, но и приняли в ней деятельное участие, истребив не менее 10 миллионов себе подобных.
«Классовое политическое сознание, — писал Ленин, — может быть принесено рабочему только извне, то есть извне экономической борьбы, извне сферы отношений рабочих к хозяевам».
Характеризуя природу профсоюзной экономической борьбы, т.е. сопротивления, Энгельс писал:
«История этих союзов представляет собой длинный ряд поражений, прерываемый лишь отдельными победами. Само собой понятно, что все усилия союзов не в состоянии изменить того экономического закона, согласно которому заработная плата определяется соотношением спроса и предложения на рынке труда. Поэтому союзы бессильны устранить важнейшие причины, влияющие на это соотношение».
За последние сто лет положение не изменилось.
Сторонники усиления склоки широко пользуются методом подмены тезиса в споре и на каждую объективную оценку разрешающей способности экономической, т.е. профсоюзной формы борьбы, задают совершенно бессовестные вопросы: «Вы что же, против экономической борьбы?», «Вы что, против профсоюзов?», «Вы что, придя в бастующий коллектив, будете говорить им, что их экономическая борьба не принесет победы?».
Действительно, говорить правду рабочим, поднявшимся на забастовку, не всегда безопасно. Нужно учиться делать это не так, как «слон в посудной лавке». Нужно не столько говорить о том, что НЕ принесет победы, сколько налегать на пропаганду того, что принесет победу безусловно. Это трудно. Но большевики именно на горькой правде воспитали рабочих России. Со времен «Манифеста» коммунисты руководствуются очень продуктивным и перспективным правилом: «Коммунисты считают презренным делом скрывать свои взгляды и намерения».
Visits: 48