Почему добрый народ России не может справиться с мерзавцами во власти?
На наш век хватит крошек с барского стола
У России, судя по всему, впереди только два пути. Назовем их для краткости и образности как ужасный конец и ужас без конца. Нынешний режим, конечно же, за второй сценарий – ужаса без конца.
Большинству населения, похоже, этот вариант развития события тоже ближе к телу: мол на наш век хватит и крошек с барского стола. И только малый процент начинает подозревать, что находиться на обреченном Титанике смерти подобно – а потому пытается раскачать эту «лодку», чтобы сбить ее с курса на айсберг.
На протяжении последних двадцати лет российские оппозиционеры тешат себя надеждами, что вот-вот страна изменится. Дескать народ, осознав ошибочность нынешнего политического курса и пагубность коррупции и неэффективности, сместит правящую элиту и тем самым запустит масштабное обновление государства. Однако ничего такого не происходит даже тогда, когда, казалось бы, система власти испытывает значительные перегрузки.
Чиновники
Прежде всего стоит вспомнить наших чиновников. Их число с 1999 по 2017 гг. выросло без малого вдвое – с 780 тыс. до 1,37 млн. человек. Более того: сегодня чиновничья армия распоряжается бюджетными средствами, несравнимыми даже с теми, которыми она оперировала в середине 2000-х.
Согласно официальным оценкам, с 2010 по 2017 гг. нецелевое использование средств федерального бюджета выросло с одного до 1,86 трлн. рублей в год. «Обмолачивать» этот поток мобилизованы родственники (вспомним о коммерческой фирме, зарегистрированной на 82-летнюю мать главы Думы) и друзья счастливчиков.
Так что можно с уверенностью говорить, что как минимум 3 млн. человек считают нынешние порядки вполне выгодными для себя – и не желают их менять.
Силовики
Помимо чиновничьей массы, существуют и силовики. Оценка их численности может быть только приблизительной, но по минимальным подсчётам она приближается сегодня к 3 млн. человек.
Среди них:
– 914,5 тыс. числящихся в штате Министерства внутренних дел;
– Росгвардия, насчитывающая до 400 тыс. человек;
– Министерство по чрезвычайным ситуациям с 289 тыс. сотрудников;
– Федеральная служба исполнения наказаний, где работают 295 тыс. человек;
– Федеральная служба безопасности с засекреченным штатом, оценки численности которого составляют обычно 100-120 тыс. человек, а с погранслужбой – до 200 тыс.;
– Таможенная служба (около 70 тыс.);
– Прокуратура и Следственный комитет (более 60 тыс.),
– Миграционная служба (более 35 тыс.)
– Некоторые другие менее многочисленные по числу работников агентства типа ФСО, ФАПСИ и им подобные.
Эта часть российского общества в своём абсолютном большинстве не только не способствует экономическому и социальному развитию страны, но напрямую мешает ему. Так как для поддержания своего существования она постоянно продуцирует новые ограничения, надзор за соблюдением которых обеспечивает этим людям зарплату – и коррупционный доход.
Внутри «силовиков» возникли различные группы влияния, центральной из которых является ФСБ – по сути параллельная «вертикаль власти» в стране. Масштабы занятости в этих структурах превышают показатели развитых стран в несколько раз: в ФБР и ЦРУ трудится в три раза меньше людей, чем в ФСБ. Как следствие – не менее 4 млн. человек, принадлежащих к категории чиновников, военных и спецслужб и столько же членов их семей не хотят никаких перемен.
И если принять число занятых в России за 72,4 млн. человек, окажется, что более 11% составляют «государевы люди», а с членами их семей эта категория лиц может достигнуть 17-18% активного населения страны. Для сравнения: сейчас в США совокупная численность сотрудников всех федеральных ведомств, включая персонал Министерства национальной безопасности и Федерального бюро расследований не превышает 1,86 млн. человек. Что составляет всего 1,21% от общего числа «трудящихся».
И другие лица…
Нужно учитывать также тех, кто живёт за счёт обслуживания сложившегося образа жизни нашей страны – от персональных водителей до охранников, не говоря уже о многих других категориях.
В такой ситуации возникают два вопроса. С одной стороны, можно ли надеяться на то, что эта четверть населения, которая не может производить ничего полезного для общества, окажется не только не сторонником перемен, но и не выступит их решительным противником?
В ходе реформ, если бы таковые начались, эти люди должны были бы потерять свои посты – поскольку большинство из них в нормальных экономике вовсе не нужны. В Грузии например при запуске реформ Саакашвили были уволены практически все сотрудники полиции; в прибалтийских государствах сокращения в ходе реформ составляли от 65 до 80%. В случае России на улице в аналогичной ситуации оказалось бы 700-900 тыс. человек. Куда им устроиться и какие последствия это имело бы для общества?
И ещё более важный вопрос: откуда набрать им на замену половину или треть кадрового состава? Ведь как можно теперь с уверенностью утверждать, в России всякое кадровое обновление заканчивается построением даже более коррумпированной и неэффективной системы госуправления.
Российская экономика сегодня в принципе неэффективна: ведь любые реальные реформы должны привести к существенному сокращению числа работников в большинстве отраслей – но «кадры» против этого категорически. И весь политический курс последних лет во многом был направлен на создание за счёт нефтяной ренты бессмысленных рабочих мест, обладатели которых были бы заинтересованы в сохранении status quo. Число таких синекур достигло уровня, на котором они стали одним из основных источников занятости, ликвидировать который без социального взрыва невозможно.
Желаю вами управлять!
Подводя итог, я бы сказал: именно невероятно распухшая прослойка «управленцев» и «специалистов по безопасности» является основной причиной невозможности реформ в современной России. На мой взгляд, это злокачественное новообразование, порождённое энергетическим канцерогеном 2000-х, неоперабельно. И удалить эту опухоль невозможно без смерти пациента.
За последние 20 лет в России сформировалась система, в которой нельзя предположить наличие у идущих во власть или силовые структуры каких бы то ни было мотивов, кроме корыстно-коммерческих. Это означает, что серьёзные реформы потребуют увольнения из соответствующих структур 3-4 млн. человек и их замены на как минимум 2 млн. людей, никогда не имевших отношения к бюрократической деятельности.
На мой взгляд, техническая невозможность такого маневра и делает реформы в современной России нереальными. Если обратиться к историческому примеру слома имперской России большевиками, можно вспомнить, что ценой ее стало уничтожение (физическое или в форме изгнания из страны) элитного слоя численностью не менее 3 млн. человек. И формирование нового слоя управленцев на протяжении не менее двадцати лет.
Не думаю, что сегодня Россия, лишенная всяких моральных и политических ориентиров, может повторить подобный почин. И это означает, что надежды на скорые и радикальные перемены в ней в лучшую сторону останутся иллюзиями.
Единственной действенной мерой по изгнанию всевозможных буржуев является революционная борьба. Товарищи! Объединяйтесь против буржуев! Вместе мы представляем огромную силу. Даже незначительное по сравнению с общей численностью населения РФ количество людей вышедшее на площади городов и поселков с протестом против пенсионной реформы, испугало кремлевские буржуазные власти. Раз власть начала нас бояться, значит то, что мы делаем, делается в правильном направлении. Поднимайтесь с диванов! Выходите из кухонь! Объединяйтесь! Капитализм должен быть свергнут. Капитализму место на свалке истории! Капиталистам – место в тюрьме! Рабочие стоят за коммунизм! Присоединяйтесь к нам, товарищи!
