Надо ли просить у буржуев возможное

Надо ли просить у буржуев возможное

Некоторое время назад мне пришлось присутствовать на одном из собраний организации, именовавшей себя «Коммунистическая партия ДНР», или сокращенно «КП ДНР». Я присутствовал на этом мероприятии как первый секретарь Буденновского райкома этой организации. На собрании, лидер партии, Борис Алексеевич Литвинов среди прочего заявил, что задача коммунистов, по его мнению, заниматься политикой возможного и не требовать ничего сверх того. КП ДНР ныне самораспустилась, члены ее, по большей части, вошли в состав другой «коммунистической» организации — КПРФ, про которую можно было бы сказать, перефразируя Ленина: «коммунистической на словах, шовинистической на деле», если бы хотя-бы риторика КПРФ была бы коммунистической, но увы, даже риторика (не говоря уже о практике) у КПРФ гораздо более правая, гораздо более охранительская, чем даже у официально правящей «Единой России»…

Но вернемся к тому злополучному собранию, точнее к тезису выдвинутому «вождем коммунистов» Б.А. Литвиновым о том, что политика коммунистов ограничивается рамками ныне возможного, не претендуя на расширение самих рамок.

Забегая вперед, следует отметить, что многие из нынешних «коммунистов» вполне очевидно следуют в русле высказанной лидером КП ДНР парадигмы.

Верна ли сама такая постановка вопроса?

Вероятно, толика здравого смысла в ней есть. Но смысл этот, по вполне очевидным причинам, не является, ни прогрессивным, ни коммунистическим. Смысл заложенный здесь — крайне оппортунистический, обывательский. Это смысл приспособленческий. Смысл мещанский. Плохо прикрытая суть такого подхода заключается не в изменении и даже не в попытке изменить сложившуюся ситуацию, а приспособиться к ней, встроиться в существующую систему, стать частью ее, сделаться дополнительным винтиком в механизме нынешнего капиталистического устройства общества. Причем, таким винтиком, который бы ни коем образом не мешал бы сложившейся системе. Выгода от такого подхода — это выгода дельца, удачно пристроившегося в «своей» нише рыночка и получающего от того, известные преференции.

Но верна ли такая позиция для коммуниста, (естественно, для коммуниста на деле, а не по расцветкам красненьких флажков)? Не для сыплющего, как из рога изобилия, вырванными из контекста цитатками из классиков, вперемешку с отсылками к библии и главами из Ильина? Очевидно, что такая позиция не является позицией передового отряда классовой борьбы, не является она от того, ни коммунистической, ни передовой, ни прогрессивной. Это позиция приспособленцев, которые ради своей личной кормушки, ради уюта своего маленького мирка предают интересы своего класса — класса трудящихся.

Значит ли это, что следует предать такую позицию остракизму и заклеймить проклятиями, как социал-шовинистическую, оппортунистическую? Да. Для коммуниста следование в такой парадигме означает заранее признать свое примиренчество, свое поражение, свою беспомощность, свой отказ от классовой борьбы. Для «коммуниста» следующего такой позиции означает отказ от классовой борьбы, отказ от стремления к изменению царящего ныне буржуазного миропорядка.

Однако, диалектика играет тут с нами известную шутку: тогда, когда мы начинаем работать с самыми широкими массами трудящихся, многие из которых не только не стоят на твердых коммунистических позициях, но и всячески уверены в том, что в рамках существующего буржуазного строя возможно достижение для них неких поблажек, послаблений, улучшений. Эти массы как раз и стоят на позиции «политики возможного», не полагаясь пока на свои силы для превращения невозможного нынче в обыденное завтра.

Подходить с агитацией и пропагандой к таким людям следует учитывая их заблуждения, их патернализм по отношению к буржуазному государству, которое они ошибочно, под воздействием буржуазных пропагандистов-ура патриотов ассоциируют с Отечеством, Буржуазным Отечеством, ожидая от него всяческие плюшки-вкусняшек. Для таких людей сама идея, что виновником большей части их бед является общественно-экономическая формация их «родного» государства, совершенно неприемлема.

С их стороны она встречает самое отчаянное сопротивление, самое ярое неприятие, самый бешеный отпор.

Подходить с агитацией, пропагандой, разъяснением их заблуждений к таким людям нужно ощупью, постепенно, осторожно, всякий раз соблюдая известный баланс между информационным напором и деликатностью, дозируя информацию о реальном положении вещей до тех пор, пока они окажутся подготовленными увидеть реальность в полном свете.

Пока не будут готовы внутренне отказаться от «политики возможного» ныне, в пользу изменения политики в нужную для трудящихся сторону, когда реальным станет не нынешняя проводимая буржуазией политика, а политика отрицающая буржуазные и превозносящая пролетарские нужды в первый черед.

Для людей, которые именуют себя высоким званием коммунист, разъяснение того, что поддерживать «политику возможного» в капиталистическом обществе — это поддерживать интересы буржуазии, поддерживать отказ от классовой борьбы, поддерживать отказ от революционности, было бы, наверное, излишне.

Однако, число безусловно честных людей, обманутых мошенническими партиями рядящимися под коммунистические, обманутых всевозможными дельцами, рядящимися в красные цвета, носящимися с коммунистическими символами, выхолощенными по содержанию, но коммунистическими лишь по форме, довольно велико. Это заставляет проводить с ними разъяснительную и воспитательную работу не только по выявлению антикоммунистичности в самой постановке вопроса о «политике возможного», но и вскрывающую реакционную сущность партий обманок, вроде нынешней КПРФ.

Стоит ли просить у буржуев возможное? Такая постановка вопроса подразумевает заведомое принижение роли трудящихся по сравнению с классом буржуазии.

У буржуазии трудящиеся не могут и не должны ничего просить, поскольку все, что они могли бы «попросить» – есть суть того, что произведено самими же трудящимися, создано их руками, функционирует на те средства, которые буржуазные «собственники» и всевозможные буржуазные чинушши отчуждают, отбирают, попросту крадут, либо присваивают путем обмана или силы у трудового люда.

Просить то, что и так принадлежит людям труда — совершенно нелепо. Не просить милости у узурпировавших власть кровопийц, но требовать, требовать опираясь на сильную переговорную позицию — вот задача настоящих коммунистов. А для таких требований, переговорную позицию трудящихся следует укреплять. Такое укрепление подразумевает, как минимум, две составляющие: объективную и субъективную.

Объективная составляющая укрепление переговорной позиции трудящихся — полная объективная зависимость буржуазии от труда наемных работников и, одновременно, объективная никчемность, ненужность, невостребованность для рабочих наличия класса эксплуатирующего их труд. На объективную составляющую повлиять невозможно: она объективна, а значит, существует независимо от знаний или не знаний о ней.

Субъективная часть — это человеческий фактор, когда трудящиеся начинают понимать свои интересы, как интересы не личные, но как совокупность интересов всего класса — как классовые интересы. Начинают осознавать, что ни интересы некого буржуазного государства, ни интересы «их родной» корпорации, ни интересы производства или фирмы не являются их интересами. Более того, такие интересы прямо противоположны их интересам и направлены на удовлетворение жадности и чрезмерным запросам правящего буржуазного класса.

На субъективную часть — на классовое осознание себя трудящимися, коммунистам можно и нужно влиять ведя разъяснительную и пропагандистскую работу непосредственно с представителями класса трудящихся.

Только при наличии обоих частей: объективной ситуации и субъективного классового осознания, трудящиеся получат сильную переговорную позицию и смогут диктовать свои условия буржуазии, добиваясь улучшения своей жизни в рамках буржуазного государства.

Но, однако, нынешний утвердившийся буржуазный строй подразумевает диктатуру: диктатуру буржуазии. Диктатуру направленную на защиту желаний и прихотей буржуев, а значит, на угнетение и подавление прав и свобод трудового народа. Не учитывать этот факт было бы в современных условиях совершенно нелепо, а иногда и преступно по отношению к трудящимся. Понимая тот факт, что вся сила государственного: карательного, судебного, военного, государственно-идеологического и финансового аппарата находится в руках у класса буржуазии, трудящиеся, тем ни менее, должны не просить, но требовать от нее таких действий, которые шли бы на пользу либо всему классу пролетариата, либо какой-то его части.

Но, как был сказано выше, для того, чтобы требования со стороны трудящихся обрели какой-либо вес, трудящимся следует всячески стремиться к укреплению своих переговорных позиций. Например, пользуясь нынешней нехваткой специалистов в самых различных областях, вполне уместным и определенным переговорной позицией, было бы требование по кратному повышению заработной платы, снижению продолжительности оплачиваемого рабочего дня, увеличению длительности оплачиваемых отпусков, улучшению условий труда и т. д., дав однозначно понять «работодателям», что в случае невыполнения этих требований, трудящиеся соответствующих специальностей перейдут на другие предприятия с более уступчивым руководством.

Естественно, для реализации возможностей, которые дает объективная ситуация, для превращении ее в переговорную позицию, требуется единство. Только выступая организованным единым фронтом, трудящиеся получают возможности пересилить сопротивление со стороны своих противников: буржуев и их прихвостней.

Для построения такого единого фронта ПРОТИВ БУРЖУАЗИИ, трудящимся следует объединяться в независимые, а иногда даже неформальные профессиональные союзы. Причем, такая организация на первом этапе должна быть не навязыванием каждому члену коллектива вступления в тот или иной профсоюз, а строиться на принципах сознательности и добровольности.

Сознательность же, в свою очередь, воспитывается регулярным политическим просвещением. Роль политических просветителей в коллективах должны взять на себя члены марксистских кружков через своих доверенных представителей в коллективе.

Это, в свою очередь, определяет необходимость в расширении сети таких кружков, изменении вектора их деятельности с общетеоретических занятий по изучению классиков марксизма — дело несомненно нужное и полезное, но без революционной практики приводящее исключительно к начетничеству и политическому фактическому бездействию, на непосредственную теоретическую, просветительскую и организационную работу с классом, вовлечение класса в марксистские кружки, повышению политического сознания и политической активности самой широкой массы трудящихся.

Работу, целью которой является просвещение класса в марксисткой теории и применении ее на практике для создания пролетарского единства и укрепления переговорных позиций трудящихся, а в дальнейшем — созданию условий для изменения «ныне возможного» в политике, в необходимое для трудового народа.

Естественно, период кружковщины — это лишь один из этапов развития пролетарского движения. В дальнейшем, по мере роста числа кружков, роста степени вовлеченности трудящихся в кружковскую и практическую политическую деятельность, будет происходить непременное размежевание — определение межи: границы между дозволенным, требуемым и неприемлемым, между кружками и слияние их в единую силу — некую марксистскую революционную партию.

Пока же такой процесс не произошел, следует крайне критически относиться ко всевозможным деятелям заявляющим, что они-де являются коммунистами, но стоят на позиции «политики возможного», а потому, будут просить у буржуев и буржуазных структур неких послаблений, подачек, огрызков для трудового народа.

Иван КЭП

Просмотров: 109