Ценные признания Илона Маска и Антониу Гутерриша

Ценные признания Илона Маска и Антониу Гутерриша

Ценные признания Илона Маска и Антониу Гутерриша

В мире нет ничего неизменного, т.е. такого, что не было бы подвержено развитию и изменениям. Даже такой символ вечности, как Вселенная, которую видим мы (современное поколение), немного отличается от той, которую видели Кеплер или Джордано Бруно. Меняется и климат, и атмосфера Земли, меняются народы, их языки и культуры.

В конце средневековья, в период, который ещё принято называть Новым временем, появился капитализм — общественный строй, основанный на двух китах:

на частной собственности на средства производства и обращения и
на рыночной экономике.
Примерно за 500 лет своего развития капитализм прошёл большой исторический путь. Начало этого пути было связано с невиданными до той поры преступлениями: с массовым истреблением завоёванных народов, с ограблением колоний и с бесчисленными войнами. Вместе с тем даже такие заклятые враги капитализма, как К. Маркс и Ф. Энгельс, писали в “Манифесте Коммунистической Партии” о том, как буржуазия переделала весь мир по своему образу и подобию и «менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые. Покорение сил природы, машинное производство, применение химии в промышленности и земледелии, пароходство, железные дороги, электрический телеграф, освоение для земледелия целых частей света, приспособление рек для судоходства, целые, словно вызванные из—под земли, массы населения, — какое из прежних столетий могло подозревать, что такие производительные силы дремлют в недрах общественного труда!” — писали они.

Но время шло, и постепенно буржуазия превращалась из источника развития в великий исторический тормоз, а потом и в мину замедленного действия. Этот процесс развивался постепенно. Первым его проявлением были циклические экономические кризисы так называемого “перепроизводства”, когда огромные массы товаров, оставшиеся без платёжеспособного спроса, т.е. без покупателя (и не потому, конечно, что эти товары были никому не нужны — напротив, они были очень даже нужны, но на их покупку просто не было денег) — приводили к тому, что останавливались огромные заводы, массы пролетариев и полупролетариев оказывались без работы и без средств к существованию. Но это были ещё цветочки.

Разделив всё общество на собственников средств производства и обращения и на пролетариат, буржуазия разделила и себя саму на тех, кто разорялся, и тех, кто становился всё богаче. На рубеже XIX и XX веков это привело к тому, что конкуренция, которое долгое время считалась одним из коренных свойств и основных добродетелей капитализма, стала уступать место монополии. Решающая разница была в том, что если капиталист периода свободной конкуренции объективно был вынужден либо разориться, либо действовать по законам рынка, то монополист эпохи империализма, напротив, сам стал командовать рынком, навязывая этому рынку свои цены и свои правила игры. другими словами, если сначала рынок командовал капиталистом, то потом, в эпоху империализма, уже монополист стал командовать рынком. Этот переход происходил постепенно и даже сегодня не доведён ещё до своего предела, но даже самого беглого взгляда достаточно, чтобы заметить, что, например, рынком нефти командует фактический транснациональный картель под названием “Опек” (The organization of the petroleum exporting countries — Организация стран — экспортёров нефти), а промышленностью и сельским хозяйством стран Евросоюза — брюссельская комиссия ЕС. И вот эта самая комиссия одной рукой выделяет суммы на развитие промышленности, а другой — сознательно ограничивает производство в целом ряде отраслей, чтобы не обвалить рынок, т.е. чтобы удержать цены от обвального падения, а экономику от кризиса, способного разорить производителей и вызвать социальное недовольство. Так вступление в Евросоюз Греции произошло исключительно на условиях прекращения производства вина, так как дополнительные объёмы вина на рынках евросоюза грозили снижением цен и разорением виноделов Франции, Германии и других стран. Вступление в ЕС бывших советских республик Прибалтики, например, привело к уничтожению в этих странах свиноводства, которое в Литве и Латвии долгое время было одним из исконных направлений развития сельского хозяйства.

Таких примеров множество. В литературе неоднократно писали о том, что в то время, как в мире миллионы людей систематически недоедают, правительство США (и не только США) платит своим фермерам не за то, чтобы они выращивали больше кукурузы или сои, а за то, чтобы они не выращивали этих культур слишком много. Это стало одним из наиболее очевидных проявлений того загнивания капитализма, которое гениально предвидели ещё К. Маркс и Ф. Энгельс и о котором уже как очевидец писал В. И. Ленин. Само по себе это загнивание имеет много проявлений, обо всех не расскажешь, но одно из них — это постепенная подмена производства товаров производством денег.

“А как же могут быть деньги без товаров?” — спросите вы. А очень просто. Если в какой—то стране потребляется определённое количество картофеля, например, и этот картофель повышается в цене, то монополист в отличие от раннего капиталиста может не увеличивать производство этого самого картофеля, а вместо этого просто продать тот, который уже производится, по более высокой цене. Прибыль больше, а хлопот с производством никаких. Современные банкиры и биржевые спекулянты напридумывали много других способов делать деньги из денег с помощью выпуска так называемых «ценных бумаг» и спекулятивных операций, вызывающих надувание мыльного пузыря фиктивного капитала, но подробное описание всей этой финансовой алхимии уведёт нас далеко в сторону. Главное же в том, что одним из основных проявлений загнивания капитализма стало неимоверное разрастание банковского капитала. Если при В. И. Ленине промышленный и банковский капитал были примерно на равных, то сегодня банковский капитал, который появился на свет исключительно как младший помощник капитала промышленного, уже вовсю командует своим бывшим хозяином. И одним из проявлений этого стал процесс вытеснения инженера финансовым менеджером. Речь, конечно, не о должностях, а о понятиях в широком смысле этих слов. Если инженер прежде всего думает о производстве новых товаров, новых продуктов, об использовании новых конструкционных материалов и передовых производственных процессах, то менеджер — о новых способах извлечения прибыли (анекдот: пришёл менеджер в сельское хозяйство, у него спрашивают: как сделать, чтобы коровы давали больше молока без дополнительных затрат? «Нет ничего проще, — отвечает менеджер, — надо кормить меньше, а доить больше). Это не значит, конечно, что современный империализм более не производит новых товаров, но это значит, что он производит их куда меньше, чем нужно человечеству, и на порядок меньше того, что позволяют современные всемирные производительные силы. Да, в современном мире ещё есть крупные компании, у руководства которых стоят не столько «финансисты», сколько «инженеры», но такие компании всё больше становятся мастодонтами. Так если Генри Форд сделал своё состояние на производстве автомобилей конвейерным способом, Филипс — на производстве качественной электроники, то современные финансисты, такие как Джордж Сорос или Уоррен Баффит не дали миру ничего кроме финансовых спекуляций. И по мере того, как вот такие соросы и баффиты всё больше выживают из экономики фордов и других капиталистов—инженеров, эти последние начинают жаловаться, в том числе и на современную систему экономического образования, которая вынуждена загнивать вместе с загниванием капитализма.

Ярким примером таких жалоб стало очередное заявление Илона Маска, одного из последних “инженеров”, который назвал современное экономическое образование “проблемой”.

Глава компаний “Tesla” и “SpaceX”, на днях вышедший на второе место в списке богатейших людей мира, он назвал проблемой то экономическое образование, которое дают бизнес-школы, сообщает телеканал Fox. По его мнению, степень МВА (магистр делового администрирования) у руководителя компании зачастую означает, что он больше думает о цифрах, чем о собственном продукте. Маск заметил, что в настоящее время в США становится все больше предприятий, для которых степень МВА важнее других достоинств, и это уже проблема.

В ходе ежегодной встречи глав компаний, которую организовывает издание The Wall Street Journal, бизнесмен указал, что такие руководители тратят много времени на заседания совета директоров и излишне заботятся о финансовых показателях. Между тем, подчеркнул глава «Tesla», когда он сам поступал таким образом, дела его компании шли наперекосяк. Помогало только проводить больше времени на производстве, а также пользоваться своими продуктами.

Также в своем выступлении Маск рассказал, что значение презентаций в PowerPoint и корпоративных совещаний слишком преувеличено, причем в ущерб качеству продукции.

Сам миллиардер не имеет степени MBA. В свое время он также бросил аспирантуру в Стэнфордском университете. Нынешний случай — не первый, когда он высказывает сомнения в важности академического образования. В марте он заявил, что студенты чаще используют вузы для развлечения и доказательства того, что могут исполнять какую—то работу.

Илон Маск — это своего рода символ прежнего “работающего” капитализма, на который продолжают молиться современные буржуазно-либеральные публицисты типа Юлии Латыниной, не замечая при этом того решающего обстоятельства, что в современном мире “Тесла” — это давно уже не правило, а исключение, подтверждающее общее правило нарастающего загнивания капитализма. Но им всё труднее это делать, потому что приговор капитализму звучит сегодня не только из уст марксистов, но и таких далёких от марксизма людей, как Генеральный секретарь ООН, вынужденный по должности признавать некоторые факты и считаться с ними.

«COVID—19 сравнивают с рентгеновским снимком, выявляющим переломы в хрупком скелете общества, которое мы построили, — заявил Антониу Гутерриш. — Мы везде ясно видим ошибки и ложь: ложь о том, что свободная рыночная экономика способна обеспечить здравоохранение для всех; заблуждение, что мы живем в мире без расизма; миф о том, что все мы «находимся в одной лодке».

Да, — продолжал Генсек ООН, — все мы, образно говоря, плывем по одному морю, однако некоторые в этот момент отдыхают на своих супер-яхтах, тогда как другие отчаянно цепляются за проплывающие мимо обломки».

Выступая 11 декабря на форуме Нобелевской премии, он сказал, что “Социальный и экономический ущерб от пандемии огромен и продолжает расти. Нет такой вакцины, которая могла бы исправить уже причиненный вред”. “Мы стоим перед лицом сильнейшей глобальной рецессии за восемь десятилетий, — предупредил Гутерриш. — Растет уровень крайней бедности и угрозы голода”. При этом глава ООН указал, что “причиной такой ситуации стало уже существовавшее неравенство и несправедливое устройство общества”, которые лишь выявила пандемия.

Вот так новая эпидемия стала ещё одной проверкой на прочность, ещё одним глобальным подтверждением загнивания капитализма. И те, кто этого ещё не понял, подобны жильцам огромного многоквартирного дома, который ещё стоит, по его ржавым и изношенным трубам ещё течёт вода, а по негодным проводам электричество, хотя сам этот дом давно уже предназначен на снос и может обвалиться в любой момент. В рамках одной квартиры эту ветхость ещё можно замаскировать евроремонтом, но сам дом от этого лучше не становится. А потому те, кто привык не обращать внимания на прочность стен и фундамента и не думать о надёжности коммуникаций, те, кто не хотят дать себе труд задуматься о новом доме для всего человечества, рано или поздно рискуют оказаться под обвалом. Однако наряду с такими мещанами и обывателями сегодня появляется всё больше людей, особенно молодых, которые начинают серьёзно задумываться об альтернативе загнивающему и умирающему капитализму и искать выход, реальный путь к новой жизни.

В чём же сегодня главная опасность? Нет, не в буржуях и даже не в буржуазных политиках как таковых. Они более или менее сознательно преследуют свои классовые интересы, ловко выдавая их за общенародные, и их поведение закономерно и предсказуемо. И даже если перебить всех крупных буржуев, капитализм всё равно останется как система и завтра такие же буржуи появятся снова. Буржуазные авторы типа Юлии Латыниной зовут нас от капитализма сегодняшнего к капитализму вчерашнему, а борцы с коррупцией типа Алексея Навального — от капитализма мафиозно-воровского к капитализму «честному», белому и пушистому, но только это всё явная реакционная утопия, обречённая на провал в современных условиях. Главная опасность — в равнодушии и политической апатии сотен миллионов современных мещан и обывателей, которые пока не сознают своих классовых интересов и почти никак не действуют для защиты и отстаивания своих прав. Ведь подобно тому, как ещё год назад никто даже и представить себе не мог всей опасности и тяжести медицинских и социально-экономических последствий эпидемии коронавируса, точно также и сегодня миллионы современных мещан пока отказываются понимать всю опасность и пагубность гнилого современного капитализма. Вот это мещанское равнодушие, эта тупая обывательская надежда на то, что всё как—нибудь обойдётся и устроится, что будто бы нет и не может быть в мире такой силы, которая была бы способна сокрушить маленький мещанский мирок и что надо думать не об «общем доме», а о своей квартире, не обо всём человечестве, а только о своей семье, — и есть сегодня главная опасность, позволяющая человечеству всё быстрее соскальзывать в пропасть новой глобальной катастрофы современного загнивающего капитализма, по сравнению с которой эпидемия коронавируса покажется жалким пустяком. Современный капитализм давно уже перестал быть “разумным”, а “действительным” он остаётся только за счёт коллективного равнодушия и массовой глупости, усиленных процессом расчеловечивания человека, т.е. «по недоразумению» в точном смысле этого слова. Однако сегодня всё больше людей понимают, что пока капитализм нас всех не утопил, мы должны утопить капитализм, а для начала — освободить этот капитализм от власти капиталистов и построить новую жизнь на принципах солидарности, равенства, сотрудничества и сознательного управления экономикой, при котором свободное развитие каждого станет условием свободного развития всех. Сделать это непросто, но можно. Если хотите узнать, как именно — чаще читайте наши материалы и подключайтесь к нашей работе.

Никита Заолёшенин

Источник.

Visits: 233